Поисковые запросы меня вынудили X)
Upd. - поисковые запросы с лингвистическим уклоном обрушились с новой силой )) Перезалит файл с филологической обобщалкой, может, кому-нибудь пригодится.Системоцентрические и антропоцентрические концепции
в истории языкознания
Немного полезного по истории языкознания:ПЕРИОДИЗАЦИЯ ИСТОРИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ (ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ)
читать дальшеПонятие этапа истории языкознания может быть рассмотрено с 2 точек зрения: с точки зрения описания языковых систем (внутреннее рассмотрение) и с точки зрения соответствия этих описаний общественно-языковой практике (внешнее рассмотрение). Исследуя, например, то, как научные школы описывают языковые системы, можно установить не только характер той или иной школы, но и причины ее появления. Дело в том, что разновидность модели, как правило, связана с методом моделирования, предложенным в философии или в смежной позитивной науке либо в смежной науке и в философии одновременно. Это утверждение полностью справедливо в отношении собственно лингвистической науки, так как она сама по себе есть модель общей теории языка. При внешнем рассмотрении истории языкознания можно объяснить причины появления того или иного этапа, но невозможно понять причин возникновения той или иной лингвистической (научной) школы. При внешнем рассмотрении важно соответствие общественно-языковой практики и теории языка. Общественно-языковая практика представляет собой сочетание материала языка и правил обращения с ним. Материал языка дает определенный спектр возможностей для обращения с ним. Этот спектр возможностей реализуется в правилах, данных различными нормативными моделями общественно-языковой практики. Так, например, унификация графем при книгопечатании делает ненужной систему каллиграфии, но зато предъявляет требования к орфоэпической унификации языка и т. д. Научные теории зависят от самого языкового материала. Поэтому деление лингвистики на этапы в соответствии с развитием знания опирается на конкретные отношения общественно-языковой практики и теории языка. История языкознания показывает, что картина языка, моделируемая лингвистикой, может создаваться исходя из разных отправных положений, разного эмпирического материала и может иметь разные сферы использования. В зависимости от этого будет меняться тип изображения языка, т.е. тип языковой теории. Появление новых типов языковой теории знаменует образование новых этапов в развитии науки и отмечает появление новых частных предметов исследования языка внутри лингвистики. В соответствии с этим можно наметить следующие этапы в истории языкознания, которые дадут общую картину периодизации развития лингвистического мышления:
• теория именования в античной философии языка, устанавливающая правила именования и возникающая в рамках философской систематики. Теория именования не содержит специализированного знания о языке, поэтому она не входит в корпус языкознания, но ее рассмотрение важно для понимания становления предмета языкознания и ряда особенностей его развития, прослеживаемых историей языкознания;
• античные грамматические традиции, представленные античными и средневековыми грамматиками Запада и Востока. На данном этапе возникает грамматическая теория, дающая систематику языка прежде всего через установление лингвистических отношений между именами (и отчасти другими единицами языка) и формулирующая правила обращения с языком;
• универсальная грамматика, вскрывающая общность систем языков и открывающая собой языкознание Нового времени (первый этап научного языкознания);
• сравнительное языкознание, которое включает в себя 3 области: сравнительно-историческое языкознание, занимающееся исследованием генетических языковых общностей; сравнительно-типологическое языкознание, занимающееся изучением типов языковой структуры независимо от культурно-исторической принадлежности языков; теоретическое языкознание, формирующее философию языка внутри лингвистики и дающее начало теории общего языкознания, занимающееся общелингвистической систематикой на базе описательных и сравнительных исследований;
• системное языкознание, формулирующее в своем разделе философии языка концепции психолингвистики и социолингвистики;
• структурная лингвистика, которая: исследует внутреннюю организацию языка, устанавливает отношения между языком и другими знаковыми системами; формулирует теорию лингвистических методов и методик, дает основания для лингвистического моделирования.
Описание истории языкознания под углом зрения того, как картина языка, данная лингвистикой, отражает эмпирический материал и культурное состояние общества, по необходимости должно строиться с опорой на такие категории, как: этап в развитии науки, научное направление, научное течение, научная школа, научная система и т. д., которые являются отражением основных ступеней поступательного движения лингвистической науки.Филологам на вооружение: полезная обобщалка по подходам к описанию языка в истории языкознания (самое основное: античная теория именования, грамматика Пор-Рояля, Потебня и его теория грамматики, Фортунатов, Грамматика-80, "диванная лингвистика" Дурст-Андерсена, трансформационная грамматика Хомского, функциональная грамматика Бондарко и др.).===================================================================================
Собственно про системоцентризм и антропоцентризм
[после плана прилеплены короткие обзоры-напоминалки – поподробнее о некоторых моментах]
Во-первых, сразу определяемся с отличиями этих концепций (системоцентризма – С и антропоцентризма – А) друг от друга:
С: Язык в себе и для себя; человек – носитель правил. Характерен редукционизм.
А: В центре внимания – человек, он объект изучения. Характерен экспансионизм.Корни обеих концепций – в глубокой… древности.
С: Найдем чуть ли не в
грамматике Панини [1].
А: Можем наблюдать в
античной теории именования [2], которая изучала, в каких отношениях человек находится со словом. Эта теория устанавливала правила именования и возникла в рамках философской систематики.
Иногда последние два века в истории лингвистической и вообще гуманитарной мысли представляются как смена парадигм: классическая описательная – психологическая – структуралистская – антропоцентрическая. Не отрицая подобного подхода, все же следует отметить, что в XIX-XX вв. и антропоцентрическая, и системоцентрическая парадигмы существовали физически одновременно. Их параллельное развитие выводило на передний план то один, то другой подход. С точки зрения ‘совокупного мирового разума’, субъект следовал различным сторонам и проявлениям изучаемого объекта.Диалог между этими концепциями начинается в
19 веке [3]. До того времени положение этих линий было разным.
С: Вообще проходит по магистральному пути развития науки. Это, например,
Шлейхер: язык существует отдельно от человека. Или
Пауль (то же). Здесь – базовые лингвистические направления, к которым присоединяется масса исследователей (и с особым удовольствием –
младограмматики).
А: Царственно парит над схваткой, пока ученые мужи сталкиваются многомудрыми лбами в рамках могуче развернувшегося системоцентризма. Со всей основательностью об антропоцентризме заявляет
Гумбольдт, но его зажигательные идеи в научные массы не сходят: нет
школы, которая бы разрабатывала эту концепцию. До конца
XX в. антропоцентризм остается уделом автодидактов (два века этим занимаются отдельные ученые). Например, в
1835 г. эстафету подхватывает
Потебня. Антропоцентрические идеечки также таинственным образом сквозят у
Бодуэна.
Трубецкой тоже замазан в антропоцентризме, на пару с
Якобсоном Бодуэн де Куртенэ и
Соссюр в своих трудах соединяют
А и
С.
• У
Соссюра антропологизм проявляется «за кадром», в желании изучать «этнографическую сторону языка» и в тоске по диахронии.
• У
Бодуэна: фонема – средоточие в том числе
антропофонических свойств. Это образ звука в сознании человека (его идеи поддержала Питерская ЛШ, поэтому у них по принципу «если я могу произнести «Ы», то все у меня хорошо» фонема Ы существует и никого не смущает).
Эти линии (
А и
С)
должны были пересечься, так как такие мастодонты лингвистики, как
Соссюр и
Бодуэн, допускали в своем сознании это перекрещение.
Впоследствии началось постепенное вырождение структурализма.
Обе концепции с энтузиазмом стремятся слиться воедино.
«Системоцентризм должен находиться с антропоцентризмом в отношении дополнительности, а следовательно, возможно совмещение обоих подходов в рамках более общей концепции» [Пищальникова,1999].«Подход с антропоцентрических позиций объясняется тем, что "самое тщательное и детальное сопоставление языковых систем не может обеспечить достижения межъязыковых и межкультурных сопоставлений. В этой связи закономерным оказалось обращение к носителям языка ...» [Залевская, 1996: 25].===================================================================================
Напоминалки
[1] «ГРАММАТИКА» ПАНИНИ И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ (ОБЩИЕ ЧЕРТЫ)читать дальше Развитая наука о языке появилась примерно в середине I тысячелетия до н. э. в Древней Индии. К тому времени там уже существовала богатая культура, были созданы и записаны великие поэтические произведения, прежде всего Веды, и, что самое важное, сформировался особый язык культуры – санскрит. На санскрите говорили только в торжественных случаях: во время религиозных обрядов и официальных церемоний. Язык этот был в основном устным. Письменность не играла в индийской культуре большой роли: считалось, что истинное значение передается только изустно – от учителя к ученику. Очень важно было правильно говорить на санскрите, а чтобы научиться этому, требовалось знать, как он устроен. Вскоре после возникновения индийской науки о языке появился труд, ставший ее вершиной. Это знаменитая грамматика санскрита – «Аштадхьяи» («Восьмикнижие»), - составленная Пa'нини. Об этом человеке мы не знаем ничего, кроме имени. Точно даже не известно, когда он жил: датировки ученых расходятся на несколько веков. Скорее всего Панини создал свой труд примерно в V или IV в. до н. э. Ничего не известно и о его жизни. Единственное, о чем ученые предполагают с достаточно большой достоверностью, - это то, что великий языковед не знал грамоты. Панини сочинил свою грамматику в устной форме, и она передавалась из поколения в поколение, заучиваемая наизусть. Правда, через несколько веков грамматику записали, но и теперь в Индии можно встретить знатоков, хранящих в памяти весь ее текст. Устный характер грамматики обусловил ее строение. Стихи запоминаются легче, чем проза. Поэтому грамматика Панини состоит из коротких стихотворных кусочков – сутр, в которых спрессован гигантский объем информации. В сутре содержится одно или несколько правил типа «возьми то-то, сделай над ним такую-то операцию и получишь то-то». Такой подход более привычен в математике, чем в грамматике. «На входе» имеется набор исходных единиц – корней; если в определенном, жестко заданном порядке применить те или иные правила, из корней получаются слова, из слов – словосочетания и предложения. «На выходе» оказывается правильно построенный текст. Приложением к основной части грамматики служат сутры с описанием санскритской фонетики. Панини создал почти исчерпывающее описание грамматики и фонетики санскрита. По точности и математической строгости его труд не имел себе равных не только в Индии, но и во всем мире по крайней мере до ХХ в., а в некоторых отношениях непревзойден и до сих пор. Сам способ описания языка через правила построения (или, как говорят в современной науке, порождения) текстов не применялся в науке о языке до самого последнего времени. Панини описывал язык как бы с точки зрения говорящего; в европейской традиции действовали совсем иначе. И лишь в середине ХХ в. этот способ снова открыли независимо от Панини. В дальнейшем индийская традиция развивалась по нисходящей: сочиняли комментарии к Панини, затем комментарии к комментариям и т. д. Постепенно индийская наука о языке оказалась в застое. Сейчас в Индии сосуществуют традиционная и европейская наука.[2] ТЕОРИЯ ИМЕНОВАНИЯ В АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИчитать дальше Античная философия в теории именований дает краткую систематизацию правил построения языка, созданных еще в мифологии. Теория именований – одна из самых важных частей в античной философии. При этом следует отметить, что в любой культурной традиции (китайской, индийской или греко-латинской) теория именований в принципе одна и та же как по своему назначению, так и по своим результатам. Если грамматическое искусство в разных традициях сильно различается, то смысл теории именований, напротив, однороден. Можно думать, что единство теории именования в какой-то мере вызвано структурным сходством разных мифологий. Общий смысл теории именований – «орудийность» имени: слово, именуя вещь, является орудием, с помощью которого в деятельности людей возникает именованная словом вещь. Конфуций кратко формулирует этот принцип так: «Если имя дано неверно, то речь не повинуется, если речь не повинуется, то дело не может быть сделано. Если же имя дано верно, то и речь повинуется, если речь повинуется, то и дело сделается». Слово речь в современных языках обозначает процесс говорения, но в Античности процесс говорения был связан прямой ассоциацией, во-первых, с процессом абстрактного суждения, во-вторых, с фактом поведения, и, что самое главное, речь обнаруживала намерение совершить действие или указывала прямо на переход к действию. Речь всегда есть что-то, что имеет несколько принудительный для слушающего и абстрактно-мыслительный для говорящего смысл. Вот почему слова имя и речь не могут произноситься произвольно, так как они всегда вызывают к жизни то или иное действие или отношение одних вещей к другим, одних людей к другим или вещей к людям. Словесная магия, свойственная мифологическому мышлению, облекает эти слова смыслом активного действующего начала. Исходя из этого, смысл слова дело есть прежде всего само действование с реальным или воображенным предметом. Это действование всегда имеет тот или иной результат, некоторое становление чего-то или всего сущего. Это ставшее сущее может касаться всего: ремесел, сакральной деятельности, административной деятельности, деятельности познавательной, отношения людей к природе и между собой. Отсюда видно, что слово есть ведущее начало, образующее разумное вообще: и в смысле мирового разума («всемирного ума», или логоса), и в смысле разумности отдельного человека. Разумность человека, рожденная от слова, постигающего мир и объясняющего этот мир человеку, позволяет приобрести разного рода познания по хозяйству и технике, по космогонии и астрологии, по землеведению, сакральному поведению и этике. Эти познания лежат в основе деятельности людей, образуют из людей общество, т. е. общность людей, связанных между собой отношениями родства и социальной иерархии, с одной стороны, и производственных процессов – с другой. Вот почему слово, будучи всеобъединяющим началом, требует к себе особенно внимательного отношения. Слово нужно правильно создавать и применять, так как в противном случае нарушится порядок в обществе. Поэтому слово (имя и речь) должно быть верным по существу и исходить из принципа, именуемого по-китайски «ли». Ли означает любое правило; правила поведения, этикета, церемониала, а также всякое правильное и разумное начало в любой конкретной деятельности. Исполнение ли означает верное поведение, правильность поступков и справедливость решений. Само ли является воплощением справедливости и правильности, т. е. человеческого совершенства. Таким образом, смысл теории именований состоит в том, чтобы уметь устанавливать гармоническую целесообразность общества и мировой порядок одновременно. Описанные здесь общие черты конфуцианской философии имен являются общими и для древнеиндийской и греческой философии, которые в иных терминах, но примерно с тем же смыслом устанавливали миротворческую роль слова в гносеологии, этике и производстве, т. е. в равной мере придерживались идеи логоса. Проблема правильности имен становится одной из ведущих и в средневековой философии, где она занимает пограничное положение между средневековой гносеологией и грамматикой и является фундаментом, на основании которого вырабатываются принципы грамматического описания.[3] ТРАКТОВКА ОСНОВНЫХ ЭТАПОВ РАЗВИТИЯ ЯЗЫКОВЕДЧЕСКОЙ НАУКИ В XIX ВЕКЕчитать дальше Наряду с конкретными сравнительно-историческими исследованиями, по преимуществу индоевропейских языков, шло философское осмысление онтологии языка. Это движение связано с именами таких видных исследователей, как, например, Вильгельм фон Гумбольдт, Август Шлейхер, Хайман Штейнталь, Александр Афанасьевич Потебня. Их усилия были направлены на создание общей теории языка, прежде всего на уяснение природы языка и его отношения к мышлению, а также на разработку основных принципов эволюционной теории языка. Особое место в этом ряду принадлежит Гумбольдту. Лингвистическая концепция Гумбольдта знаменует собой качественно новый этап в истории развития исследовательской мысли. Владея в совершенстве, как, пожалуй, никто другой до него или после него, всем известным в его время эмпирическим материалом, касающимся многочисленных языков и культур, Гумбольдт смог впервые в истории развития знаний о языке построить достаточно стройную и цельную лингвистическую систему, отражающую внутреннее строение языка, его связи с умственной и духовной жизнью народа, его культурой, указать будущим поколениям ученых основные пути научного мышления и проникновения в бесконечно сложные механизмы языковой, интеллектуально-духовной и культурно-исторической деятельности человека. Теоретические установки Гумбольдта близки идеям немецкой классической философии. Интерес Гумбольдта к вопросам философии искусства особенно сближает его с Фридрихом Вильгельмом Йозефом Шеллингом. От немецкой классической философии Гумбольдт воспринял положение о том, что искусство и наука знаменуют собой последовательные стадии в развитии духовной культуры. Это положение проходит по всем работам Гумбольдта. Как языковед и ученый, стремившийся не отрываться от фактов исследуемой языковой действительности, Гумбольдт ясно понимал, что искусство и наука – это прежде всего виды человеческой деятельности и что они обретают свою реальность через посредство языка – этой специфически человеческой деятельности. Исходя из этого Гумбольдт и заложил основы теории языка как произведения развивающейся человеческой духовной силы и как явления человеческого общества, а также теории искусства и науки как явлений человеческого сознания, развивающихся в языке и через язык. Языкознание не осталось в стороне от того философского и историко-литературного движения, которое известно под названием романтизм, захватившего все основные области культурной жизни Европы последней четверти XVIII в. и первых десятилетий XIX в. Романтизм проявляет большой интерес к исследованию сущности и функциональных особенностей знака, разнообразных знаковых систем и их взаимосвязей. Под этим углом зрения исследуется, в частности, символика в языке, поэзии, мифологии, искусстве. Со временем успехи естествознания оказывают все возрастающее влияние на развитие других наук и формирование в их недрах новых концепций. Под влиянием успехов естественных наук в языкознании в 1850 – 1860 гг. формируется так называемое натуралистическое направление. Самым ярким теоретиком этого направления выступил один из виднейших представителей сравнительно-исторического языкознания Шлейхер, широко известный своими фундаментальными работами в области сравнительной грамматики индоевропейских языков. К 1860-м гг. интерес к учению об идеальном, абсолютном сознании, столь свойственный предыдущим научным построениям, сменился интересом исследователей к индивидуально-психологическому механизму духовной жизни. Поэтому объектом их теоретических построений выступает уже не «всеобщий», а «индивидуальный дух», механизм психической деятельности индивида. В этот период закладываются основы индивидуальной психологии. Индивидуально-психологические воззрения на язык широко проникают в языкознание. В языкознании формируется психологическое направление. Сторонники данного подхода заявили, что в основу языкового анализа должно лечь наблюдение над психическими процессами, протекающими в сознании говорящего индивида. В теоретических построениях это требование нередко выливалось в подмену языкового анализа психологическим анализом. Постепенно эти крайние проявления были преодолены, но психологизм в том или ином виде, в большей или меньшей степени был свойствен многим крупным языковедам вплоть до конца XIX в. Психологизм как научное мировоззрение неотъемлем от концепции таких ученых, как Штейнталь, Бодуэн де Куртенэ, Потебня. Потебня между тем, стремясь критически осмыслить положения Гумбольдта, поставил перед собой задачу проследить механизм взаимодействия языка и мышления, а также процесс объективирования индивидуальных психических процессов через посредство коллективной речи и мысли, результатом чего у него выступают искусство, а затем наука как последовательные формы человеческого познания. Идя по этому пути, он создает оригинальную теорию соотношения языка и мышления, теорию внутренней формы в языке, теорию поэзии и прозы, искусства и науки. Под влиянием психологических воззрений складывалось позже и знаменитое младограмматическое направление в языкознании, которое выступило с решительной критикой натурализма в собственно языковедческой работе.