Life is good
Жизнь прекрасна и удивительна. Общий положительный пафос пока портит простуда, но в такую погоду грех не заболеть, так что все закономерно и предсказуемо. А потому я ничему не удивляюсь, мирно попиваю по вечерам свой панацейный кипяток и отмечаю, что жизнь прекрасна и удивительна.
У меня поганенький интернет, наполеоновские планы и новая входная дверь.
Ну, еще простуда, кипяток, карлссоновский настрой и новый выпуск "Краковии".
Джозефиночка в начале этой недели подарила мне и Птице два брелока. Брелоки выглядят как деревянные коники, мой - пижонский красный, Птицын - строгий синий. Джозефина сказала, что красного коня зовут Ульф, а синего - Турбьорн, потому что это, как она объяснила, "ОЧЕНЬ мужские имена". Мы в страшном восхищении и благоговейном трепете, а Ульф с почетом водружен на связку ключей от новой входной двери.
Завтра ожидаются очередные приключения в застенках банка, несколько часов индоевропеистики, два часа шведского языка, потом - творческий вечер Дуэта Горгона, плавно переходящий в субботу.
Меня это все, черт возьми, радует.
У меня поганенький интернет, наполеоновские планы и новая входная дверь.
Ну, еще простуда, кипяток, карлссоновский настрой и новый выпуск "Краковии".
Джозефиночка в начале этой недели подарила мне и Птице два брелока. Брелоки выглядят как деревянные коники, мой - пижонский красный, Птицын - строгий синий. Джозефина сказала, что красного коня зовут Ульф, а синего - Турбьорн, потому что это, как она объяснила, "ОЧЕНЬ мужские имена". Мы в страшном восхищении и благоговейном трепете, а Ульф с почетом водружен на связку ключей от новой входной двери.
Завтра ожидаются очередные приключения в застенках банка, несколько часов индоевропеистики, два часа шведского языка, потом - творческий вечер Дуэта Горгона, плавно переходящий в субботу.
Меня это все, черт возьми, радует.